Глава 1. Самурай
В сумочке Йоко мелодично зазвенел сотовый телефон. Один раз, другой, но только на пятый или шестой звонок Йоко, дремавшая в кресле скоростного поезда, пошевелилась и открыла заплаканные глаза. Очередная настойчивая трель заставила ее достать раскладушку, открыть крышку и посмотреть на номер абонента. Звонил отец, с которым она утром смертельно разругалась, не выбирая слова.
Сейчас она ехала в Токио, бездомная и нищая. Тех йен, которые оставались в ее кошельке явно хватало лишь на легкий завтрак. Конечно, ее банковская карта не заблокирована, но отец будет ждать, что она воспользуется этими грязными деньгами.
— Алло, — презрительно бросила в трубку Йоко, когда телефон просто уже гудел от злости.
— Йоко. — голос отца был какой-то странный. — Твоя группа улетает завтра. Я дал согласие.
Йока молчала.
В телефонной трубке неожиданно послышалось бульканье.
— Об этом никто не знает. Постарайся исчезнуть. Вакута... — кашель заглушил конец фразы. — Он всё знал. Сегодня он потребовал всё. Я…
Йока была потрясена. Такой уютный и понятный для неё мир неожиданно начал разваливался от пары незначительных слов.
Вакута, который всегда поддерживал её перед отцом, успокаивал в детстве, всегда был громоотводом во время семейных скандалов и скандальчиков… он… он знал о делишках отца! Знал о тёмной стороне корпорации господина Юка. Маленькие заминки и добродушный смех, когда Йока объяснялась с отцом, неожиданно наполнились двусмысленным и зловещим содержанием. Вспомнилось подобострастие, с которым обращались к Вакуте служащие отца, и страх на лице секретаря. И телохранители, без которых Вакута никогда не появлялся у них в доме.
Прошлая жизнь таяла на глазах.
Перед Йока промелькнула череда девушек и юношей, с которыми она знакомилась на семейных обедах. И которые, как она вчера узнала, стали героями уголовной хроники. Чаще мертвыми. Но все они, так или иначе, были замешаны в аферах, где явственно торчали уши отцовской корпорации.
— Ответь, — возник голос отца в трубке. — Йоко.
— Да, — глухо произнесла Йоко. — Да, я здесь.
— Прости. Я перевел всё на твое имя, — и лишь хриплое дыхание в трубке.
Рука Йоки, державшая трубку, стала мокрой.
— После вскрытия завещания, — голос отца стал замедленным, — на тебя начнут охоту. То, что ты подозревала утром — правда.
Улетай!
Вакута начнет тебя искать, как только ему откажут в банке.
А дальше молчание, лишь шорох электрончиков в трубке.
Господин Юка-сан, которому от железнодорожной станции Танака до взморья даже сегодня требовалось всего лишь семь минут быстрой ходьбы, лежал на кожаном сиденье своего Нисана, из последних сил прижимая телефон к липкой от крови щеке. И было не важно, что платиновый корпус телефона украшен личным вензелем из бриллиантов, а древность фамилии подтверждена императорской канцелярией. А где-то далеко копошатся в бесчисленных помещениях лично преданные ему люди.
Только водитель и охранник лежат, уткнувшись в лобовое стекло, которое приобрело алую окраску. А около машины стоит старинный друг, и молча смотрит, как у человека на заднем сиденье постепенно краснеет белоснежное одеяние.
Юкка-сан уже не мог говорить, а голос дочери в телефонной трубке для него стал смахивать на шум моря.
В голове ещё минуту назад всесильного самурая проносились картины прошлого.
Взморье, до которого он так и не доехал сегодня.
Девушка в коротеньком платье, со смехом убегающая по вылизанному прибоем песку.
Старый гараж, где на первом угнанном автомобиле меняют номера.
Солнечный зонтик, который держит мать Йоки, смешно раздвинув ноги и вывернув ступни.
Треск автоматной очереди, и глаза женщины, только что вынырнувшей из воды, с оголенной грудью, как это дозволено лишь этой касте.
И снова песчаный берег. Холодный свет осеннего солнца. Приближающие в зеленой форме солдаты, держащие в руках смешные, но такие смертельные АКа.
Вонь лосося в маленьком трюме шхуны.
Золото императорского дворца.
Маленькая Йока, с восторгом бегущая по мелководью за большим разноцветным мячом.
Зеленые бумажки в чемодане, которые дают ощущение всемогущества и вечности. Запах, запах богатства. Преданность в глазах друзей и случайных подруг. Ненависть в глазах дочери.
— Йоко…
Но кашляющий звук пистолета поставил точку в одной судьбе и открыл первую страницу нашей истории.
|
